Старый-старый дом, окруженный садом, запущенным и похожим больше на лес, и отгороженный от городской суеты высоким кованым забором, вычурные ворота в котором всегда приоткрыты. Старый хозяин не бывал здесь много лет. И если внутри дом уже более ли менее жилой, то снаружи он подобен призраку.
Архитектура столь сложна и запутанна, что разбираться в ней нужно еще года три. Из всех залов и каморок, комнат и комнатушек, галерей и коридоров, широких лестниц и узких лесенок лишь немногие обжиты: это холл, гостиная, мастерская, кухня, подсобки и купальня на первом этаже и на втором – кабинет, спальня и комната Трискеля. Войдя в дом через дверь, вовсе не похожую на парадную, попадаешь в просторный холл, стены которого задрапированы алым когда-то бархатом; ныне цвет его от пыли, впитавшейся за долгие года, никак не назвать оттенком красного. На полу – потемневший от времени паркет.
Из холла можно попасть в гостиную, где стоят у стен диваны, а у диванов – низенькие столики; белые стены здесь увешаны картинами, разобрать сюжет которых уже невозможно. Отсюда два пути: в столовую, где длинный стол и множество стульев, покрытые все той же пылью; и в мастерскую, где хозяин делает свои безделицы. Обстановка подобна гостиной, только все вокруг завалено и заставлено коробками с тканями, катушками ниток и проволок, шкатулками с бусами и блестками, баночками с красками, брусочками дерева… отсюда можно уйти в подсобные помещения и кухню, а можно – по узкой винтовой лестнице наверх, в коридор, из которого три двери приведут в жилые комнаты: то спальня хозяина с большою кроватью и столом у большого окна (единственное обитаемое помещение, где царит идеальный порядок), она же отчасти библиотека (все книги в этом доме собраны здесь, в трех стеллажах, ибо ничто не отучит хозяина читать по ночам), и здесь же стоит обожаемый белый клавесин; кабинет, больше похожий на маленькую мастерскую, правда, с письменным столом; и комната, где обитает Трискель – ходу туда нет даже его молодому господину. Шторы во всех живых окнах этого старинного здания вечно задернуты, открываются они лишь порою на исходе дня.
(c) created by Фринтезза ван Халлиша
