Он вообще с трудом понимал что здесь делает так долго и так упорно. Хотя нет, прекрасно понимал, вот уже два часа его, ну или почти безоговорочно его, седалище сидело на стуле который так же как и еще двое располагался рядом со столиком.
Хотя назвать это столиком надо иметь весьма странное мировоззрение, эта дубовая махина под стать всем остальным, да и самой таверне в частности... Ну да ладно, все таки надо лучше о том, что Ра'экор уже пять минут старался понять что его сюда привело, выходило весьма четко то, что он договаривался о встрече. Его усталый мозг (о присутствии которого он регулярно задавался вопросом, ведь он всего лишь зеркало, как у такого может быть личные мысли?) запоминал обычно где и во сколько и как бы с кем, не имело значение, но вот уже сидя здесь, два часа как, в этом относительно новом образе - это был единственный терзающий его вопрос.
Но особенно его бесило именно то, что нос чувствует запах еды, глаза видят, организм хочет. Вот что он сейчас совсем не любил, так это тратится на еду, нет, ну он мог себе очень многое позволить, но все равно что-то да бесило. Тяжело вздохнув, темный маг оглянулся в поисках компании, ведь кампании, именно кампании, приходят в трактир зачем? Верно, растратить все праведно награбленное. Следовательно, зачем ему собственноручно платить за что то не нужное? Да, сегодня Ра'экор был скупердяем, что в общем-то так редко проявлялось...
Людей в таверне было немного. У одного столика сидел один человек, у другого же толпилось около пяти.
"Компания".
С криком эгегей, братишка!, Шарл хлопнул ближнего к нему человека в черной безрукавке, открывающей стальные бицепсы рук, по плечу, в мгновение ока перетаскивая свой стул поближе и схватая аппетитную, сочащуюся жиром ножку какой-то птицы, жадно впиваясь зубами в откровенно недожаренную, а потому брызжущую во все стороны соком плоть.
Сам маг был одет, по его личному мнению, скромно: его шею легонько укрывал длинный, чёрный, шелковый шарф, завязан крепким узлом сзади, где свисали два конца, чуть ли не касаясь земли своими ярко-красными лепестками роз, коим изображением был украшен этот элемент туалета; само тело, его мертвецки-бледную кожу скрывал бордового цвета чеонгсам – мужское платье со стоячим воротником, который сейчас был спрятан за шарфом, довольно-таки широкими рукавами от локтей и длинным разрезом сбоку, от пояса, украшен тенями вышитых фениксов с сияющими перьями и глазам из золотых нитей; дальше следовали белые штаны с переливающейся небесной голубизной и всё завершает черная монашеская обувка. Волосы мужчины были распущены и неровными и кое-где растрепанными прядями падали на спину, плечи и лицо, придавая ему оттенок юной беспечности.
Компания затихла и во все глаза возрилась на этакое чудо.
Оставить все как есть, кто его знает, безумца, но репутация, как говорится, требовала. Пропусти одного такого, и завтра весь Орден засмеет. Ишь чего.
- Эй, смотрите, кто у нас здесь! - Сказал, что поменьше, угрожающе сплюнув к ногам незнакомца. В руке блеснул кинжал и остановился прямо у самого горла "разноцветного". Тот не издал ни звука, продолжая терзать мясо, а лишь молча отбил кинжал неизвестно откуда взявшимся коротким мечом. И всё бы ничего, да остальные тоже схватились за оружие.
- Да-да, это я.
Путник сплюнул особенно неудобную кость, пытавшуюся основательно застрять между зубами, и поднял на разношерстный сбор иссиня-черные глаза.
Потянуло холодком.
Пять пар рук дрогнуло, а две выскочившие по обе стороны от незнакомца черные кошки ошкерились, зашипели и в общем и целом довершили ситуацию совершенного абсурда.
- Ладно, ладно. Спокойствие, только спокойствие. - Хотя эта кривая, словно поломанная на абсолютно самостоятельные друг от друга части, улыбка говорила совсем о другом. - Я всегда рад компании. Можете присесть и покушать.
- С-спасибо...
Репутация-репутацией... да ну ее, жизнь дороже.
И пусть все здесь собравшиеся далеко не были трусами, но и глупости за ними не водилось - что взять с безумца? навалиться, поломать, порезать... да, да и еще раз да.
Почему же тогда... не хочется?
Не хочется и все тут.
- Хм. Волшебное слово! - мужчина бросил обглоданную кость за спину и выпучил глаза.- Вы выиграли приз! Пусть свершиться... это... волшебство!
Проходящая мимо официантка, молоденькая и хрупкая, сошедший с небес ангел, казалось бы, вдруг замерла и прогнула спину - как раз в том месте, где ее нежной молочной кожи коснулся кончик лезвия кинжала Шаршаала, продолживший скользить вниз, разрезая простую хлопковую ткань юбки, оставляя девушку в одних трусиках.
Которые одним ловким, отрепетированным движением тут же утащили вниз кошки.
Компания переглянулась и пожала плечами.
А что.
Псих психом, а от угощения отказываться не принято...
Как уже было сказано выше, дураком никто из компании не был.

Голова взрывалась. И дело ведь не в том, что Кернард снова не спал практически, а тщетно пытался впихнуть в себя кучу дат и имен, которые ему были совершенно неинтересны. Нет, совсем не в этом. Все его проблемы шли от этой воинственной особы, расхаживающей сейчас по комнате взад-вперед. Это она вчера устроила своим ученичкам незабываемый денек, последствием которого и стала раскалывающаяся при любом громком звуке черепушка. А, ну и да. Именно из-за этой особы он потом сидел всю ночь над страницами, пытаясь подготовиться к лекциям в Академии.
Ни капли ненависти, но когда Дарнаала де Вирайн громко высказала свое желание пойти в кабак, послушник этому не обрадовался вовсе. Не сегодня. Сегодня – пару глав и в койку. Он так в это верил… А тут ему взяли и все испортили. Но ничего не оставалось, как поднять пятую точку от пола и с унылым видом потащиться вслед за остальными, еле передвигая ноги и почти искренне проклиная свою несчастную судьбу.
Топ-топ. Топ-топ. Шшурх!
Недовольный взгляд Дары – как светлый луч надежды, что сейчас-то он и пойдет заниматься своими делами, он даже собрался было двинуть в обратную сторону, но…
- Керн, далеко собрался?
Нет, никуда он не собрался. Он просто наивно понадеялся на то, что дражайшая наставница вдруг случайным образом вспомнит о таком малюсеньком обстоятельстве, как продолжающаяся учеба Кернарда в Академии (с ее легкой руки, между прочим!). А чтоб оттуда не вылететь, ему тоже порою нужно сидеть над учебниками. Да-да, ему тоже приходится заниматься таким глупым и неблагодарным делом. Но Дарну подобные мелочи не волновали, конечно же. А уж о том, что светлая мысль, что, возможно, ученик хочет банально отдохнуть от той сумасшедшей тренировки, придет в ее белоснежную голову – об этом и не мечталось.
Люблю вас безграничной любовью.
Благоразумие взяло вверх, и Шиорен остался молчать, прикусив изнутри щеку и наблюдая, как уходят те счастливцы. Под плащом, сливаясь в унисон с шагами и каждый раз больно ударяя по груди, грел сердце и погрязший в пучине отчаяния разум учебник по истории Светлого города, один из томов «Истории Низерленда». Керн уже представлял себе, какое веселье будет, когда он откроет книжку в «Железной воле», облюбованной людьми из ордена.
Но что поделать, ведь я не виноват…
Философски подытожил мальчишка, прежде чем врезаться в спину соскочившей с А-Уна воительницы и сообразить, что они уже на месте.
Определенно на месте.
Доносящийся из-за двери запах алкоголя, дыма и пьяных рож был неописуемо узнаваем. Кстати, о пьяных рожах… Одному вот не повезло. Обычное приветственное «бах» от де Вирайн прилетело именно ему. Бедняга так и остался очухиваться на полу возле той столешницы, у которой упал, а наставница и послушник с невозмутимым видом прошли дальше в помещение кабака. Последний покрепче перехватил книгу, присматриваясь к свободным местам, действуя, скорее, по привычке, неосознанно, но тут вдруг все пошло не как обычно. Голая девица, взбешенная Дарна, последующие вопли… Несмотря на мигрень, мрачное настроение потихоньку сходило на «нет», с каждым вдохом в мозг вместе с кислородом поступало ощущение развеселой атмосферы общего разгула. Керн остановил за руку расстроенную и пристыженную очередную любовницу наставницы и впервые за вечер, хоть и хитро, но улыбнулся:
- Она еще придет тебя успокаивать, вот увидишь.
И отвернулся, как ни в чем не бывало прошагав к успевшей приземлиться за стол с каким-то броско одетым мужиком Дарнаале. Керну-то, в отличие от магессы, места не уступили, поэтому он остался стоять за спиной у женщины с явным намерением прожечь в ее затылке две дымящиеся дырки.