Начало игры 10.00 18 июня 4945

День с самого утра выдался не плохим. Не холодно и не жарко, умеренная погода в душном летнем лесу, самое то для Инге, что никогда не являлась любительницей солнца. По облакам и влажности воздуха девушка ощущала, что скоро на Темный лес обрушится живительная влага дождя, что будет точно славный праздник. Для девушки, что всю свою жизнь провела в лесу, причуды погоды были единственным развлечением, на которых и строилась вся ее сравнительно скучная жизнь.
Проснулась Инге от неприятного чувства голода, что тактично напомнил о себе бурчанием пустого живота, что грозился прилипнуть к спине от недостатка пищи. После смерти приемной матери Моры девушка столкнулась с серьезной проблемой пропитания. Так уж выходило, что старая ведьма была отличной охотницей, что превращалась в волчицу или медведя и приносила домой всегда свежее и вкусное мясо. Ингрид, с ее посредственной стрельбой из лука могла лишь горько вздыхать, часами выжидая в засаде с луком, в надежде подстрелить какую-нибудь мелкую птичку. А бегать в деревню юной ведьме было не по карману, особенно после того, как крестьяне стали заламывать цену на хлеб и молоко. Да, проблема с едой вышла на первый план. Изрядно отощав и одичав, Инге бранясь, стала ходить на охоту, оттачивая свое мастерство лазанья по деревьям и падения с них. А ведь это еще лето, славная пора с обилием милого зверья и ягод, как только зима накроет своим саваном Темный лес, ей придется гораздо хуже. Но Инге планировала покинуть свою чащу до зимы, отправившись в великое путешествие, которое она лелеяла в своих незамысловатых мечтах, представляя все «немножко» иначе, чем было на самом деле.
Но сегодня ей повезло. Умудрившись подстрелить тучную птицу, что утратила бдительность сидя на ветке, Инге ощутила себя великим следопытом и стрелком, гордо запихивая свой обед и ужин в грубо сшитую сумку для таких вот трупов. Набрав полные карманы дикой ягодой, ведьма с самым довольным видом двинула домой, убрав лук за спину. И вот черт ее дернул пройти мимо одной поляны, которую раньше она обходила стороной по совету Морры. Это был вызов матери, а-ля, все, я теперь уже большая, где хочу, там хожу. Тень от многовековых деревьев хорошо скрывала девушку, только вот та, вдруг услышав странный звук ломающихся костей, замерла, нерешительно выглядывая из-за дерева. Ее взгляду представилась та самая злополучная поляна, полностью освещенная светом. Но мало того, на ней с самым гордым видом восседал полуголый мужчина, аппетитно наяривавший за обе щеки сырого кролика. Сглотнув, она уже было потянулась к луку, решив для проформы всадить стрелу в шею незваному гостю, но к счастью вовремя передумала, обратив внимание на то, что у огненно-рыжего мужчины лапа зверя. Удивление было так велико, что Инге случайно наступила на сухую веточку, вмиг выдав свое положение. Пожалуй, правильным решением было бы дать деру в лес, в родную чащобу, подальше от пирующего демона. Да вот только интерес был куда выше, чем здоровый инстинкт самосохранения. Поняв, что ее вычислили, девушка накинула на голову капюшон от своего походного плаща, нерешительно выходя на залитую солнцем полянку. Прищурившись от яркого света, она остановилась в десяти шагах от мужчины:
- Как же печет… - прошептала она себе, закутываясь получше в бесформенный плащ, что скрывал ее лицо, фигуру, да впрочем, все, что могло бы пострадать от солнца, - А кролики вкуснее в жареном виде.
Вот такое странное приветствие тихим женственным голосом, с нотками любопытства и осторожности.

Отредактировано Ingrid Weiss (2012-12-27 16:39:48)

Глядя на то, как мужчина с хлюпаньем лакомиться мозгом кролика, девушка слегка вздрогнула, представив свою голову на месте этого животного. Картина была весьма яркая, так что испуг комом встал поперек горла, а воображение заиграло красками, дорисовывая возможное будущее. Впрочем, спустя мгновение Инге успокоилась, почувствовав, что не интересует собой это существо. Это радовало, но с другой стороны и напрягало. Ей всегда хотелось пообщаться с демоном, но сейчас, столкнувшись с таким лицом к лицу, невольно подкашиваются ноги, и заплетается язык.
Фыркнув на слова о нежити, она спокойно приблизилась к мужчине, обходя его со всех сторон, с интересом разглядывая многочисленные шрамы на спине, необычный цвет волос и руку, что успела утратить свое демоническое обличие. Вообще для Инге, как отшельницы и своеобразной дикарки было в новинку разглядывать вблизи существо, отличное от нее. Особенно девушку поразили красные волосы, что произвели на нее куда более сильное впечатление, чем даже демоническая лапа. Подавив в себе желание подергать непослушные пряди, она с невозмутимым лицом присела на землю напротив мужчины, отложив в сторону сумку и лук.
- Человек. Разве не видно? – она пожала плечами, хотя под плащом каждое ее движение выглядело скомкано, - Я могла бы сказать, что я знахарка и собираю полезные травы в этом дремучем и страшном лесу, но в данной ситуации подобное вранье выглядело бы глупо.
Она осторожно убрала с головы капюшон плаща, недовольно строя унылую физиономию, щурясь на солнце, что неприятно коснулось своим теплом белоснежной кожи. Через мгновение, однако, привыкнув к светилу, Инге взглянула на демона своими ярко-желтыми глазами.
- Меня зовут Инге, - она поправила спутавшиеся волосы, вновь набрасывая на голову капюшон, решив, что хватит красоваться перед незнакомцем, - И куда более интересно, что делает демон в моем лесу. За рассказ я даже возможно могу поделиться своей добычей! – она потрясла сумку с птицей со счастливой улыбкой, с любопытством поглядывая на незваного гостя. Скрестив ноги, Инге с удовлетворением заметила, что ненавистное светило скрывается за тучами.

Отредактировано Ingrid Weiss (2012-11-27 20:50:56)

Заговор демон не сразу, меланхолично пережевывая маленького кролика так, словно заботился о том, чтобы ни одна из косточек не застряла в горле. А как заговорил, так не мог остановиться, перечисляя все человеческие чудачества с нескрываемым презрением. Только вот не тому человеку он все рассказывал, распинаясь о непостоянстве людских вкусов. Начнем с того, что с каждым новым словом демона у Инге возникало все больше глупых вопросов в стиле «Что такое чулки и с чем его едят? А фетровая шляпа? Что такое фетр? А как человек может быть похож на торт?», но, не решаясь прерывать ностальгирующего по былым временам мужчину, она занялась делом, краем ухом следя за его повествованием, стараясь не вдаваться в подробностях о былом. С деловым видом вытащив птицу, Инге облизнулась, оценивая ее вес и будущий вкус. Она кивала демону, начиная при этом деловито ощипывать добычу, раскладывая перья по трем разным кучкам. Те, что подлиннее пойдут на оперение для стрел и на заточку для письма, их Ингрид связывала в пучок, что болтался как украшение на шее. Если вовремя не заменить на стрелах сломанные перышки существенно ухудшится меткость при стрельбе, чего в последнее время девушка не могла себе позволить. Другие перья, средних размеров и не прошедшие контрольный осмотр, бракуются и идут на иные нужды, а конкретнее – на зелья. В некоторых рецептурах были указаны компоненты в духе «перо из задницы ястреба» или «черное перо утренней птицы, что пролетела по кругу четыре раза и умерла в страшных муках». Чего порой не прочтешь в заметках Морры и ее предшественниц. Ну а пух птицы Инге аккуратно складывала в мешочек, что пойдет затем в подушку или теплое одеяло. Чистила птичку она быстро и ловко, так что совсем скоро та оказалась полностью очищенной от оперения.
- Я живу здесь, демон, - она пожала плечами, совершенно спокойно счищая последние перышки с жертвы, - Лес большой, плюс и Лысая гора недалеко. И людишки не достают.
- Ну, так что, теперь ты скажешь, как тебя зовут? – она поправила серебряные волосы, вылезшие из под плаща. Инге была немногословна и достаточно пряма в своих мыслях, только вот она как-то и не задумалась, как на такую прямоту может отреагировать демон. Наверное, заведет пафосную речь или углубиться в подробности своей прошлой жизни, в конце концов, старейшие существа всегда любили этим похвастаться перед такими незначительными насекомыми, как, к примеру, наша юная ведьма. В целом, девушка просто ждала реакции на свои слова и прозвучавшее ранее предложение о разделе птицы.

На уход от ответа Инге лишь хмыкнула, недовольно пожимая плечами. Да откуда ей было знать, как зовут этого демона? Она их что, всех запоминать должна? Да будь перед ней хоть сам архидемон, на нее не произвело бы никакого впечатления подобная реакция. Хмыкнув еще раз, она ответила:
- Ну, я бы назвала тебя Пожирателем… - она на секунду замолчала, с иронией добавляя, - кроликов.
Только вот стоило ей это сказать, как из леса один за другим стали появляться люди, причем явно не дружелюбно настроенные. Рефлекторно схватившись за лук, Инге нахмурилась, осознавая собственную беспомощность. Попалась она глупо, да и слишком просто. Прикусив губу, она косо глянула на мирно дожевывающего кролика неизвестного демона, но с удивлением услышала, что речь идет о ней. Едва не рассмеявшись, она с интересом уставилась на наемников, что видно совсем потеряли страх или остатки разума, начиная требовать от нее что-то. Сомнений не было никаких, про нее никто не знал. Одинокая ведьма, живущая в глуши леса не представляет никакого интереса для внешнего мира, что уж говорить о наемниках. Ни золота, ни драгоценностей у нее не было, чем она могла еще заинтересовать этих здоровых увальней? Телом? Да упаси Боже, можно подумать наемники никогда женщин не видели. Да и какой извращенец позариться на альбиноса? Тем более их вполне можно убедить в том, что это болезнь, заразная. И легко передается к таким вот идиотам. А реакция на происходящее демона так вообще забавляла, впрочем, что ему до дел смертных? Потеряв всякий к нему интерес, она уставилась на странных ребят, вышедших из леса. Тяжело вздохнув и улыбнувшись, направилась к ним, одновременно с этим касаясь самодельного кинжала рукой.
- Ну, что встали? Пойдемте уже, - от подобной наглости главарь наемников поперхнулся, уже собираясь что-то сказать, но был перебит взмахом руки ведьмы, - Тише. Иначе превращу всех и каждого в крысу. Неужели не слышали про ведьму Темного леса? То-то же.
С этими словами она хлопнула по руке потянувшегося к ней верзилу, шикнув в него проклятьем и удаляясь вместе со странной компанией, что растерянно смотрели на нее, хлопая глазами, в которых прорезался испуг. Рассказы об ужасах леса слышал каждый, а проверить ее слова никто не решался. Судя по всему, они были сами не рады тому, что их потенциальная жертва обладает магической силой. И сами того не ведая, направились вслед за ведьмой на Лысую гору…

------------> Трактир "Сапог эля" 10.30 18 июня 4945

Начало игры. 19 июня 23:50.

Леса таят в себе множество тайн и опасностей, это вам скажет даже ребенок, наслушавшись сказок о зловредных ведьмах, больших серых волках и пугающих вивернах, что не побрезгают мясцом случайного путника, сбившегося с пути. Взрослый же упомянет разбойников и прочих нелицеприятных личностей, что скрываются от закона в тех же лесах, причем порой они являются куда более серьезной проблемой, чем случайная виверна или ведьма. А если лес, ко всему прочему, еще и волшебный, то совсем пиши пропало, считай, что без приключений на свою пятую точку ты из него точно не выйдешь, а то и вообще останешься в нем гнить, как удобрение для корней многовековых деревьев и корма для разных зверей. Да, опасное это дело, ночевать в Темном лесу.
Так уж получилось, что ночь застала Юргена на полпути к Игнису, городу, который должен был стать для него новой страницей в его короткой, но интересной истории жизни. Славная столица Низерленда, воспетая в песнях и сказаниях, что дошли даже до его далекой Родины, чудесная и непредсказуемая, по словам бардов, что очень и очень любят приукрасить красным словцом свои мелодии. Юноша намеревался какое-то время провести в городе, найти работу, по возможности разузнать побольше о культуре нынешних существ и подзаработать, поскольку его неприкосновенный запас путешественника, кошель из кожи буйвола, стремительно терял свой вес, а вместе с ним и золото, заработанное тяжким трудом. В одной из деревень ему на пальцах объясняли, как пройти через лес и как добраться до Игниса не по частям, а сравнительно живым и здоровым. Крестьяне твердили про какой-то «ужас леса», «ведьм», «Лысую гору» и «шабаш», но для иноземца подобные предостережения мало что значили. Так что молчаливый Юрген лишь кивал головой и с тихой решительностью зашагал в сторону столицы, правда, не рассчитав правильно время. И вот, перед ним встал вопрос. Что делать дальше? Продолжить путь в кромешной тьме и заблудится, либо заночевать на свой страх и риск под одним из кустов? Недолго поколебавшись и решив, что сон на земле лучше, чем свернуть себе шею, запнувшись о корень, юноша начал разбивать подобие лагеря.
И тут до него донеслись чужие мысли. Растерянные, путающиеся обрывки человеческого «я», словно пробужденного ото сна. Удивленный, Юрген положил руку на рукоять клинка. «Еще один путник? Или разбойник? А может, та самая ведьма?», его собственные мысли предельно осторожно шелестели в голове, ненавязчиво стараясь помочь определиться с угрозой. Он делал тихие, осторожные шаги в сторону, ближе к елям, что скрывали от его взора человека. Казалось, что в ночной тиши он слышит удары собственного сердца, спокойные, ровные, точно удары барабана.
Какого же было его удивление, когда в ночной тьме в глаза ему бросились светлые густые женские волосы, небрежно растрепанные по плечам. «Девушка? Но, что здесь она делает?», рука на мече дрогнула, юноша точно окаменел, совершенно не понимая, как такое возможно. Под ногами хрустнула веточка, ночная птица с уханьем сорвалась с ветви и, делая размашистые взмахи крыльями, умчалась прочь. Молчание сковывало, душило в своих объятьях, призывно требовала сказать хоть что-то. Если бы в его случае можно было говорить.
«Кто ты?», - раздались слова Юргена в голове незнакомки. Он не хотел шокировать ту своей телепатией, но в такой темноте просто не оставалось выбора. Вряд ли бы она разобрала его язык пальцев, да и с мечом наизготовку сложно вести разговор… Воин старался быть мягче, не врываться силой в мысли девушки, давая той привыкнуть к странному ощущению чужой силы извне.
«Ты заблудилась?», - предположил он, делая шаг к ней.

Секундное замешательство, скрип кожаной перчатки по рукояти клинка и тихий вздох. Казалось, что тихий шелест листвы над головой притих, задумчиво умолкая и затихая в ожидании дальнейших действий незваных гостей. Впрочем, он никогда не боялся тишины, напротив, скорбное молчание было печальным другом немого воина, сопровождающее его повсюду. Но какого же было девушке, хрупкому и, судя по всему, крайне испуганному созданию в этой ночной мгле, один на один с тем ужасом и страхом?
Но, разглядев легкую тень улыбки на губах незнакомки, беспокойство сменилось робкой радостью и теплотой, точно где-то внутри груди разгорелся огонек тепла, мгновенно растопившей всю глыбу неуверенности. Юрген убрал руку с клинка, спокойно продолжая разглядывать таинственную девушку, что свалилась на его голову, как снег с горных вершин. Бледные волосы, большие испуганные глаза и на удивление легко одетая, казалось, что ее мелкая дрожь (испуг или холод?) физически ощутима. Воспитание Вирго твердо давало знать о себе, не раздумывая долго над своими поступками, он протянул девушке руку, предлагая выйти из своего укрытия.
«Не бойся. Я не причиню вреда. Здесь недалеко мой лагерь, там найдутся теплые вещи», - бросать несчастную посреди леса казалось варварством, дикостью, да и вовсе не мужским поступком. У людей севера были свои принципы и своеобразный подход к женщинам, которых ценили и почитали, как существ, дающих жизнь и будущее народу. Хоть девушка перед ним и была иноземкой для Юргена, смысл от этого не терялся, прежде всего им двигало желание помочь путнице, разобраться в ее проблемах и защитить от трагичной судьбы.
Единственное, что откровенно настораживало Вирго в этой девушке, так это странная раздробленность мыслей, словно целостность личности разбили на мелкие кусочки, как трескается весной лед, распадаясь на огромные глыбы. Так и в ней было нечто подобное, настораживающее и неведомое для самоучки Юргена, что разбирался лишь в бою и совсем немного в магии, а чужая душа – потемки. И в душе плескалась неуверенность, легкая тревога и нехорошее предчувствие, правда, все это отошло на второй план, стоило только юноше подвести свою новую знакомую к своему импровизированному лагерю. Там он выудил из огромного походного рюкзака теплый плащ, протянув его девушке.
«Мое имя Юрген», - представился он, собирая хворост в кучу. Разводить костер ночью в лесу равносильно тому, чтобы размахивать красным флагом и кричать «Мы здесь!», но решив, что девушке необходимо согреться, путешественник решил рискнуть.